Бравые полицейские, по девице мазанули глазами, оценили, что никуда не денется, заурчали и с двух сторон пошли на священника, зажимая в клещи.

Батюшка к такому раскладу был совсем не готов, не слабо удивился, попятился, размахивая крестом. Когда первый мертвяк щелкнул зубами у самого лица, подобрал подол рясы, которая оказывается вовсе не ряса, а орарь, и понесся кругами, переворачивая деревянные козлы.

— Запрещаю тебе убо вселукавому и нечистому, и скверному…

Скакал священник быстро и грамотно, искусственно создавал препятствия, запутывал, стараясь разъединить, и не подставлялся, чтоб у угол не зажали. Похоже батюшками не рождаются, сказывался то ли спортивный, то ли военный опыт. Наконец, подловил одного, запутавшегося в деревяшках, ткнул крестом в висок. Оглушенный зомби замотылял фуражкой, получил толчок в спину и завалился в бетонное корыто. Священник времени не терял, подобрал лопату, перекрестился и с размаху приголубил так, что мозги брызнули на стены.

— Запрещаю омерзенному и чуждему духу.

Оставшись в меньшинстве, второй зомби потерял интерес к прыткому священнику, развернулся в сторону Лены и прыгнул, протягивая лапы. Девушка ойкнула и поползла на четвереньках под деревянными конструкциями. Смотреть на борьбу священника было гораздо интересней, только попкорна не хватало. Мертвец шел неспеша, загоняя беззащитную жертву в угол, подобрался, приготовился к прыжку, но внезапно повел головой в сторону, ноздри начали раздуваться, шумно втягивая воздух. Зомби метнулся на подстилку и уткнулся мордой в след прегрешения — небольшую лужицу, которая натекла из девушки.

— Ах, ты извращенец паршивый.

Лена, только что в ужасе уползающая от монстра, ухватила за телепающуюся кость, остатки ноги в наручниках противно скользнули, поволокла зомби, заставляя подняться на ноги и ускориться. Дернулась в сторону, и по широкой дуге приложила его об стену. Батюшка вмешиваться не торопился, встал, упершись на лопату и привычно забубнил:

— Изыди от человека и да не ктому внидеши в него.

Лена кинулась на спину, встающему на четвереньки зомби, вцепилась пальцами в шею и попыталась стиснуть горло. Пальцы у нее были длинные и тонкие, но чтобы обхватить колоду, откормленную на посту ГИБДД в бессонные смены, их явно было мало.

— Помогите! Отец Валентин, спасите!

Зомби постепенно поднимался, почти не замечая груз на спине. Краем глаза девушка заметила движение, успела расцепить руки и перекатиться, в шею мертвеца с глухим звуком врезалась лопата.

— Изыде, тварь.

Громил пришельца батюшка вдохновенно, успокоился, только когда отделил голову от пухлого тела. В полном молчании и не глядя друг на друга отдышались, вытащили трупы на улицу, бросили подальше от крыльца. Убирали следы крови, мусор, потом переводили дух, напившись святой воды.

Батюшка, наконец, выдал то, что не давало покоя, — Ступай-ка ты прочь, блудница бесстыжая.

Голос девушки задрожал, — Куда же я, отец Валентин, на ночь, пропаду же. Позвольте до утра остаться, не прогоняйте.

— Нет тебе места в доме Господнем.

Девушка зашмыгала носом, — Отец Валентин, я больше не буду-у-у.

Священник оглядел стоящие в глазах слезы, захлопнул дверь и буркнул, — Тьфу на тебя, утром уйдешь, — потряс кулаками над головой, — Никогда не возвращайся и на глаза мне попадаться не смей. Имя сей звезде будет полынь и из дыма выйдет саранча и дана будет ей власть какую имеют скорпионы земные.

Глава 5

Уснуть долго не получалось, мешала тошнота, сухость, опухший язык цеплялся за небо, похожее на наждачную бумагу, лицо горело, липкий пот стекал и разъедал глаза.

Думать пора начинать, причем по-настоящему, как давным-давно отвыкла. Лена подвинула горящую свечу и разложила трофейные бумажки. Вот на первой: «Новичок, добро пожаловать в Улей!», что нам это дает? Люди есть, живут и в хвост не дуют, раскатывают на военных машинах и брошюры новичкам печатают. Новички, как я, тут значит в порядке вещей. Значит часто сюда попадают. Дорога в шоссе, источник в болото, елки в яблони, это другой мир, в который мой куском вставлен. И хитро приделан, дорога к дороге, лес к деревьям, ручей к болоту. Что-то есть в этом нечеловечески правильное, логичное слишком. Я в другом мире, жестоком, враждебном, для женщин вообще туши свет. Из сотни людей в округе выжили я и священник. Трезво подумать — не было у меня шансов. Егерь мог бы топором отмахаться, автоматом, в ментовских машинах сам говорил, оружия полно. При удаче смог бы и сам до людей добраться, оружие цениться должно. А для женщины похоже единственный путь — сдаться первым кто попался. Свободный выбор, добро пожаловать — матрас для битья или сосуд для спермы. Нет другого пути, утром в яблочный сад, привет раз, два ножки врозь.

Законы волчьи, сильные нагибают слабых. Группа в саду — три машины, конвой женской тюрьмы или пленников скорее. Сами одеты в тряпье, настороже, озлобленные, значит должны быть и те, кто таких сильных на четыре кости. Вот их бы найти. Выжить можно, но просто прибиться недостаточно, свое место в такой стае надо зубами выгрызать.

Зомби, ладно бы из чужих мест — свои превратились, почти все одновременно. Ни при чем тут укус, сержантик зря скопытился. Все заражены и хреново мне не спроста.

Хлопнула себя по лбу, в голове сложилась еще одна картинка. А зачем вообще нужны буклеты для новичков? В чем необходимость? Варианта два на ум приходит — либо чтобы тупых вопросов не задавали, пока до поселения людей едут, либо новичкам часто приходится туда самим добираться. Причем один вариант другому не помеха, поселения реальные далеко и их немного. А почему? Не будут люди селиться если рядом зомби шныряют. Значит нашли места защищенные надежные.

Вот огрызок третий: «Пожирая слабых, зараженные становятся сильнее». Тут все ясно, менты гнались медленно и печально, это свежие, любой дебил справится. С фермы водолаз летел, как скипидаром смазанный, похоже ветеринара сожрал и буренок голландских. На дороге копытами стучал вообще тихий ужас. Мутанты, жуть. Любители яблок как пулеметом нашумели, сразу корзины пошвыряли и тикать. Понятно, что громкие звуки тут смерть, а кого на машинах с пулеметами испугались? Или конкурентов или тут твари серьезней есть. Истина посередине где-то.

Просто думать мало, надо еще все мелочи замечать и еще раз думать. Все три машины, что видела, общее — мощные, так взрослые мальчики все от больших машин прутся, на них не только по дорогам ездить можно — это важно. Часто приходится по бездорожью, либо дороги опасны, либо ненадежны. Ага, важно — смена грунтовки на шоссе, где-то дальше шоссе в другую дорогу перейдет.